Ару Ша и Конец Времен - Рошани Чокши
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нам нужно поговорить с твоей мамой в ближайшее время, – сказала мама Ару. – Мы… давно не виделись.
– Знаю, – сказала Мини и густо покраснела. – В смысле, я хотела сказать… то есть знаю не потому, что подсмотрела ваши личные и самые тайные воспоминания…
Буу, которого только недавно посвятили во всё, громко заворковал. Этим звуком он хотел сказать: «Думай, прежде чем говорить!»
Мини в последний раз обняла Ару.
– Скоро увидимся! – с этими словами она залезла в каменного слона.
Буу смотрел ей вслед и кричал на прощание:
– Не забудь дома пить побольше воды! Пандавы всегда много пили!
Затем уселся на кончик слоновьего хобота и обратился к маме Ару. Это считалось не очень вежливым для голубя – разговаривать с кем-то с земли. Правда, птицы вряд ли могут вообще хоть как-то выразить торжественное почтение.
– Критика, – почтительно начал он, – нам с вами нужно поговорить.
Мама Ару глубоко вздохнула, сняла руку с плеча дочери, и той сразу стало холодно. Тогда мама нежно коснулась лица девочки и убрала ей волосы со лба. Она жадно смотрела на Ару, как будто никак не могла наглядеться.
– Знаю: у тебя ко мне много вопросов, – сказала она. – И я обязательно на них отвечу, на все. Но Буу прав: нам с ним нужно кое-что обсудить.
– Может, ему остаться жить у нас?
– Я что, какой-то мусор, который ты подобрала на дороге? – возмутился голубь.
– Я куплю тебе красивую клетку.
– Я не домашнее животное!
– Я буду обнимать, целовать тебя и назову Джорджем…
– Да я – всемогущий чародей!
– А ещё я куплю тебе мягкую подушечку…
Буу гордо поднял голову.
– Подушку, говоришь? Ну, вообще-то, я бы вздремнул…
И не успела мама возразить, как Ару закричала: «Ура! Спасибо, мамочка!» – и побежала в зал Богов. Если мама и весь остальной мир разморозились, то наверняка теперь и…
Ару включила свет. В углу комнаты, над осколками разбитой лампы, стояли Бёртон, Поппи и Ариэль. Растерянно оглядываясь по сторонам, они переводили взгляд с неё на окно и обратно.
Ариэль нахмурилась.
– Мне казалось… мы пришли сюда днём.
Но вся их растерянность улетучилась, когда Поппи заметила Ару.
– Я так и знала! – победно заявила она. – Какая же ты врушка. Что, стыдно было признать правду и пришлось разбить лампу? Как трогательно!
– Я не врала, – как бы между прочим сообщила Ару. – На лампе лежало проклятие, и я только что вернулась из сражения с древним демоном.
Бёртон взялся за телефон. Красная лампочка замигала.
– Повтори это ещё раз! – самодовольно сказал он.
– Легко, – ответила Ару, подходя к нему. – Я лгала. Иногда я действительно вру, ведь у меня богатое воображение, но стараюсь не обманывать, если это касается каких-то важных вещей. Но вот правда: я только что спасла вашу жизнь. Для этого мне даже пришлось пройти через Царство Мёртвых.
– Ну берегись, Ару, – предупредила Ариэль.
– Не могу дождаться того момента, когда покажу запись в школе, – обрадовался Бёртон.
– Могу доказать, – сказала Ару.
Она нащупала ручку Читрагупты в кармане, вытащила её и написала в воздухе: «Помоги мне выпутаться, дядюшка».
В тот же момент что-то острое кольнуло её в кармане. Она сунула туда руку и достала… клочок бумаги, которого раньше не было. Девочка быстро прочитала записку и посмотрела на одноклассников, широко улыбнувшись.
– Всё ещё записываешь? – спросила Ару.
– Ага, – ответил Бёртон.
Все трое захихикали.
– Отлично, – сказала Ару и начала читать: – «28 сентября Поппи Лопес пошла в кабинет к миссис Гарсиа и рассказала ей, что видела, как кто-то нёс бейсбольную биту к её машине. Когда миссис Гарсиа выбежала из комнаты, Поппи вытащила у неё из ящика стола контрольную работу, которую они должны были писать, и сфотографировала на телефон. За контрольную Поппи получила пять с плюсом!»
Поппи побледнела.
– «Во вторник, 2 октября, Бёртон Пратер съел бургеры, а Ариэль отдал шоколадное печенье, которое подобрал с пола. Печенье и руки он не мыл». – Ару посмотрела на него исподлобья. – Что, так и было? Блин, какая гадость! Так чума и распространяется…
Ариэль позеленела, как будто её сейчас вырвет.
– Это правда?
– «А вчера Ариэль надела в школу мамино обручальное кольцо и потеряла его на перемене. А маме она сказала, что его украла домработница».
Одноклассница покраснела.
Ару сложила листок и постучала по красному огоньку на телефоне Бёртона.
– Всё записал?
– Откуда… откуда ты… – забормотала Поппи.
– У меня повсюду друзья, – сказала Ару.
В этот момент она представила, как сидит в глубоком чёрном кожаном кресле с кошкой на коленях и незажжённой сигарой в руке. Ей хотелось закружиться по комнате, приговаривая: «Ну что, вы счастливы?» Но вместо этого она только пожала плечами:
– Всё ещё хотите показать запись в школе?
Бёртон поднял телефон, перешёл в видеозаписи и удалил ролик.
В знак примирения Ару вручила им листок бумаги.
– Теперь мы квиты.
Трое одноклассников смотрели на неё во все глаза. Ару ухмыльнулась.
– Идём отсюда, – сказала Поппи.
– Хороших выходных… – начал было Бёртон, но Поппи одёрнула его.
– Подхалим.
Когда они вышли, Ару обнаружила в кармане ещё одну записку:
Запомни: это было в первый и последний раз!
Несносная девчонка.
P. S.: Дворец обнимает тебя и передаёт привет.
Ару улыбнулась:
– Привет, дворец.
Может, это было просто воображение, но ей показалось, что она почувствовала какое-то тепло.
Когда прозвенел звонок после шестого урока, Ару с трудом удержалась, чтобы не запрыгнуть на парту. Не только она была так взволнована: закончился последний день учебы перед зимними каникулами.
И хотя в Атланте снег почти никогда не выпадал, а только стоял мороз, у всех уже было предрождественское настроение. Лучшее время в году. Сказочные огоньки и бумажные снежинки украшали потолок. Рождественские песни, которые начали петь ещё в ноябре, пока не слишком надоели. А ещё на уроке химии их учитель показывал, как делать искусственный снег из соды и воды, и на многих столах стояли крошечные снеговички.
